Олег Гаркуша: «Когда нет денег, довольствуюсь малым – батоном и сосисками»

«Я не артист, не поэт, не актер и не писатель»
– Олег, расскажите о фильме Балабанова «Я тоже хочу», в котором вы играете главную роль…
– Первая часть экспедиции – зимние съемки – уже прошла. Это было неделю назад под Тверью, вблизи города Бежецк и чуть позже под Шексной. Второй период начнется в мае.
– Вы участвуете в картине только как актер или еще как музыкант?
– Как ни странно, я себя ни поэтом, ни актером, ни писателем, ни артистом не считаю. Просто это судьба, случай. Так сложилась моя жизнь. Какой я актер? Актеры это Смоктуновский, Евстигнеев, Ролан Быков. Поэтому спасибо режиссерам, которые приглашают такого странного персонажа как я, на столь индивидуальные роли. Я не проходил кастинг, Балабанов просто позвонил мне и предложил сыграть музыканта. До этого я снимался в детективе и играл астролога. В сериале «Сплит» про вампиров изображал библиотекаря. В военном фильме «Служу Советскому Союзу» – уголовника, который бежит вместе с политзаключенным. В картине «Суходол» по пьесе Ивана Бунина – беглого каторжника. В основном, все роли странные и мимолетные, но мои. Все, что я перечислил – я и есть, в тех или иных ипостасях.
– А у Германики вы кого играли?
– Там такая смешная история вышла. Я был спившимся художником, которого планировали показать в 5-й или 6-й серии. Но по каким-то цензурным соображениям этого не случилось. Мне объяснили, что все дело в том, что в кадр попала некая слегка полуобнаженная девушка. Странно, конечно. В итоге вместо меня играл какой-то другой персонаж, московский тусовщик Герман Виноградов, если не ошибаюсь. Хорошо или плохо, судить не берусь. Сам процесс участия в фильме Германики мне понравился. Несмотря на то, что о ней ходят мифы и легенды, что она совсем того, сумасшедшая. Да она совсем. Но с ней приятно работать – быстро, четко, красиво и офигительно.

Еще не все мечты осуществились
– Герои Балабанова отправляются на поиски счастья. Что вы вкладываете в это понятие? Считаете ли вы себя абсолютно счастливым человеком?
– На все 100 % нет, потому что еще не все мечты осуществились. Я хочу, чтобы у меня был Центр, в котором молодые группы могли бы записываться, репетировать, выступать. Чтобы там собирались не только музыканты, но и художники. Но все упирается во власть и бюрократию…
– То есть помещение, обещанное вашему фонду «Гаркундель», еще не выделено?
– Сказали, нужно подождать. Прошло 4 месяца и мне снова пришлось писать письма в различные инстанции. Хотят, чтобы я обратился к царю? Обращусь. Просто надоело все это. Естественно, помещение стоит денег и его лучше продать, чем отдать какому-то фонду. Никто не хочет заниматься этим, кроме меня.
– Часто ли к вам за помощью обращаются молодые и талантливые группы?
– Я поддерживаю некоторые коллективы, к примеру, «Ангелов небес», «Теорию», «Площадь Восстания». У нас в Питере много молодых команд. Порой звоню кое-кому, говорю, что надо помочь. Но это не так просто. До того как первая песня «Ангелов небес» попала на «Наше радио», я звонил туда порядка двух лет. Приходили-уходили редакторы, все говорили, что это круто, но ничего не менялось…
– Какой совет вы бы дали начинающим музыкантам?
– Будьте честными. Делайте свое дело и не думайте о богатстве и знаменитости. Как группа «АукцЫон».
– Финансовый вопрос по-прежнему для вас не актуален?
– Если у меня нет денег, я никуда не выхожу и довольствуюсь малым – колбасой, сосисками, батоном. Да, я известный человек, но нахожусь в несколько иной ситуации, чем Стас Михайлов и Елена Ваенга. У меня все хорошо: квартира имеется, машина у сына тоже есть. Мне особого ничего и не надо, поэтому к деньгам я отношусь спокойно. В 90-е мы нередко ели только цветную капусту в баночках и майонез, и ничего живы-здоровы.

Старые дядьки за 50
– Создавая группу «АукцЫон», вы стремились сделать что-то оригинальное?
– Мы не задумывались над этим. Изначально это было увлечением, можно сказать хобби. После работы встречались, репетировали, и все было в радость. Недавно я послушал наши записи (от первого альбома до последнего) и понял, мы двигаемся вперед. Особенно в последнее время. В самом начале были хорошие, симпатичные песни, но то, что мы демонстрируем и показываем сейчас – профессионально, мелодично и здорово. Но к этому нужно идти, просто так ничего не бывает.
– Были ли у вас группы-клоны?
– Говорят, у нас нет аналогов ни в России, ни в за рубежом. Зато была группа «Странные игры», на которую в свое время ориентировался «АукцЫон». В визуальном плане. Нам импонировало шоуменство, актерство и эпатажность.
– Это и сейчас нравится многим рок-музыкантам. К примеру, Шевчук, когда приезжал, рассказывал, что специально добавляет элементы шоу, чтобы охватить как можно более широкую аудиторию…
– Своя рука – владыка. Кому что. Юра может сменить состав и набрать молодежь, если ему это надо. Группа «АукцЫон» – старые дядьки за 50. Мы играем ту музыку, которая нам нравится. И нам это в кайф. А значит и людям, которые приходят на концерт, тоже хорошо. Поклонники у нас от мала до велика – от младенцев до бабушек и дедушек преклонного возраста. Аудитория растет. Не хочу хвастать, но в новом фильме Балабанова саундтрек будет только аукцыоновский. Мы его не заставляли, режиссер сам захотел. И я думаю, это привлечет к группе еще больше внимания.

«У меня язык подвешен, могу говорить до утра»
– Практически у всех музыкантов «АукцЫона» есть собственные проекты. Чем собираетесь порадовать воронежцев лично вы?
– Своим новым сборником «Ворона». Только недавно узнал, что моя фамилия с украинского переводится именно так. Отсюда название книги. Периодически я езжу по городам, читаю стихи, разговариваю с народом. На днях вернулся из Ростова-на-Дону. Там на презентацию пришло примерно сто человек, что вполне приемлемо. Получилась комфортная среда, для того, чтобы послушать стихи в камерной обстановке.
– Долго работали над этой книгой?
– Около 4-х лет. Обычно, я себя не насилую и никуда не тороплюсь. Если не пишу стихи, это не значит, что сейчас я возьму веревку и пойду вешаться. Когда ко мне что-то приходит – просто фиксирую это и все.
– Не надоело ли вам отдуваться за всех участников коллектива на пресс-конференциях и автографсессиях?
– Честно? Надоело. Но что делать? Остальные поехали на саундчек. Я не музыкант, поэтому мне только микрофон надо настроить. Опять же, надеюсь, кто-нибудь сделает это за меня. А вам интересно, вам нужна информация. У меня язык подвешен, могу хоть до утра говорить, в отличие от других музыкантов. Мне проще.