До войны в самом сердце города находилось несколько детско-юношеских центров, не переживших вторжение врага. В пышном особняке, построенном еще в XIX веке, размещалась главная «резиденция» воронежской детворы – Дворец пионеров (теперь здесь стоит главный корпус ВГУИТ). Напротив «Пролетария» располагался кинотеатр «Пионер», где крутили любимые фильмы. К нему прилегал Сад Пионеров, в котором по тем временам была создана самая прогрессивная инфраструктура для детского отдыха. По воспоминаниям воронежского журналиста и писателя Юрия Поспеловского, здесь имелись спортплощадки и оборудованные места для настольных игр, эстрада, аттракционы, читальня. В аллеях проходили балы-маскарады и концерты духовых оркестров. Казалось, здесь всегда будет звучать детский смех. А потом пришло оглушающее известие о нападении фашисткой Германии. Началась другая жизнь, подчиненная общей цели «Все для Победы!», а воронежские семьи начали получать первые похоронки с фронта.
Роковая суббота
И все же в сам город война пришла не сразу. Ее смертельное дыхание приблизилось к нему осенью 1941-го. Тогда фашисты сбросили на Воронеж первую бомбу. Однако она упала на территории авиазавода, не затронув мирное население. До 1942 года город еще находился в стратегическом тылу. Жители надеялись на лучшее и старались не поддаваться паническим настроениям. Эту веру питал успешный исход битвы за Москву. Была даже отменена запланированная ранее эвакуация учреждений и предприятий.
Первая бомбардировка, принесшая в город смерть, обрушилась на него 13 июня 1942-го. В тот субботний день в Саду проводился пионерский слет по случаю окончания учебного года. Взрослые постарались устроить для детей настоящий праздник – как раньше, когда над городом не витал мрачный призрак войны. В киоске «Игротека» выдавались на прокат велосипеды, кегли, шахматы, игрушки. Несмотря на дефицит сахара, ребятню решили побаловать сладкими пончиками. На летней эстраде выступали юные артисты. Но вражеский авианалет превратил праздник в кровавый кошмар.
«Ужаснуло то, что я увидела вокруг…»
13 июня центр города поразило несколько бомб. Самыми трагичными последствия бомбежки были в месте наибольшего скопления людей – в Саду пионеров. Опубликованные свидетельства очевидцев потрясают.
Из воспоминаний Любови Крутских, которая находилась 13 июня неподалеку и увидела страшную картину в числе первых: «Всюду – детские тела. На сирени, на деревьях повисли клочья одежды, цветы обрызганы детской кровью. На игровой площадке – лужи крови…» А вот выдержка из воспоминаний Светланы Талдыкиной, которая тогда училась в 4-м классе и присутствовала на роковом празднике: «Ран у меня не было, но ужаснуло то, что я увидела вокруг… Мертвые мальчики и девочки. Руки, ноги, красные галстуки, белые кофточки…» Прибежавшие родители не выдерживали чудовищной картины. Будущий педиатр Ксения Макашова, которая в то время была школьницей, рассказывала о женщине, что несла на руках погибшую девочку и содрогалась от дикого хохота. Ее сознание отказалось принять несчастье, и она сошла с ума.
Преступление без срока давности
Детей провожали в последний путь всем городом. По воспоминаниям старожилов, дорога, по которой двигалась похоронная процессия, была устлана цветами. По одним данным, жертв этой варварской бомбардировки погребли на Коминтерновском некрополе. По другим – люди хоронили своих детей на разных кладбищах. Памятники тогда поставить не успели: через две недели Воронеж подвергся массированным бомбардировкам, а потом начались долгие бои за город. Нет точных сведений и о количестве жертв трагедии. На памятном знаке, установленном между домами № 32 и 34 по улице Театральной (бывшей улице 11 мая) значится: «погибло более 300 детей». В 1996–1997 годах в архиве была обнаружена справка облздравотдела от 14 июня 1942 года, направленная в обком партии. Из нее следует, что число погибших детей не могло превышать 35–45 человек. Краеведы считают завышенную цифру на памятнике проявлением эмоциональной реакции горожан, потрясенных гибелью детей. Впрочем, разве можно измерить такое горе количественными показателями? Преступление, совершенное фашистами, по-прежнему поражает своей бесчеловечностью.
Так говорит председатель Совета ветеранов завода «Электросигнал» Митрофан Москалев. Будучи 13-летним школьником, он оказался в числе тех, кто был в Саду пионеров 13 июня.
«Нас отбросило взрывной волной»
В то время семья Митрофана Федоровича жила в доме неподалеку. «В довоенные годы я вместе со своими сверстниками занимался в различных кружках во Дворце пионеров и в кинотеатре «Пионер», – рассказывает он, – в этом кинотеатре в фойе перед сеансами выступал оркестр, в котором я играл на ударных инструментах, а моя сестра Полина пела в хоре. Очень мы любили и Сад пионеров. Там проводились разные выставки, соревнования, а зимой на танцплощадке заливали каток. 13 июня 1942-го тоже было очень интересно – игры, конкурсы. Позже все расселись на летней площадке, чтобы посмотреть концерт, и вдруг – страшный гул и грохот. Нас с сестренкой отбросило взрывной волной. Ран не было, но картина, которую мы увидели, когда очнулись, не поддается описанию. Какое-то жуткое кровавое месиво».
Помощь раненым, по словам Москалева, была организована очень быстро. Повсюду остановили трамваи, и в Сад стали прибывать грузовые полуторки, чтобы доставить пострадавших в больницы. Оправившись от первого шока, Митрофан и Полина принялись помогать взрослым.
Юра Тяни-Толкай
Позже Москалев узнал, что здесь погиб его друг Юра. «Он был очень умный, или, как говорят, башковитый парень, – рассказывает Митрофан Федорович, – кстати, форма головы у него была необычная – с раздвоенной макушкой. Мы в шутку дразнили его за эту особенность «Юра Тяни-Толкай». Тогда никто и подумать не мог, что нашего Тяни-Толкая не станет».
Во время бомбежки проспекта пострадал и дедушка Москалева. Он получил тяжелейшую контузию, до конца жизни говорил с трудом и не владел одной рукой. Отец Митрофана Федоровича к тому времени уже погиб на фронте…
А потом была страшная бомбежка 3 июля, исход из города под вражескими ударами и полуголодные месяцы в эвакуации. В Воронеж Москалевы вернулись 28 января 1943 года. Тогда наш собеседник прибавил себе 2 года, чтобы попасть на курсы минеров. Он участвовал в разминировании города наравне со взрослыми, был награжден особой медалью Минобороны и знаком «Защитник Воронежа»…
Вопрос об увековечивании памяти жертв бомбардировки в Саду пионеров первой подняла писательница Ольга Кретова. Еще в 1944 году она разыскала тех, кто пережил эту трагедию, записала их воспоминания и впервые их опубликовала. Она же обратилась к властям с просьбой о создании памятника и аллеи с деревьями, носящими имена погибших детей. В конце 1980-х был заложен сад у ротонды, бывшей облбольницы, но в смутные перестроечные годы он оказался без должного ухода и зачах. В 1992 году на месте гибели детей состоялось открытие мемориального знака. Недавно рядом с ним силами экологов была создана памятная клумба.
В год 65-летнего юбилея Победы творческим объединением «Альбом» была издана книга Фаины Блинчевской и Татьяны Чернобоевой «Сад пионеров. Трагедия войны». Авторы систематизировали всю имеющуюся информацию о роковой бомбардировке 13 июня 1942 года. В особом разделе книги приводятся свидетельства очевидцев того страшного события. Факты, изложенные в этом издании, были использованы при подготовке данного материала.
В год 65-летнего юбилея Победы творческим объединением «Альбом» была издана книга Фаины Блинчевской и Татьяны Чернобоевой «Сад пионеров. Трагедия войны». Авторы систематизировали всю имеющуюся информацию о роковой бомбардировке 13 июня 1942 года. В особом разделе книги приводятся свидетельства очевидцев того страшного события. Факты, изложенные в этом издании, были использованы при подготовке данного материала.
